Неточные совпадения
Окулко только мотнул головой Рачителихе, и та налила Мороку второй стаканчик. Она
терпеть не могла этого пропойцу, потому что он вечно пьянствовал с Рачителем, и теперь смотрела на него
злыми глазами.
— А теперь? Теперь? — спрашивает Лихонин с возраставшим волнением. — Глядеть сложа ручки? Моя хата с краю?
Терпеть, как неизбежное
зло? Мириться, махнуть рукой? Благословить?
«Пишу к вам почти дневник свой. Жандарм меня прямо подвез к губернаторскому дому и сдал сидевшему в приемной адъютанту под расписку; тот сейчас же донес обо мне губернатору, и меня ввели к нему в кабинет. Здесь я увидел стоящего на ногах довольно высокого генерала в очках и с подстриженными усами. Я всегда
терпеть не мог подстриженных усов, и почему-то мне кажется, что это делают только люди весьма
злые и необразованные.
—
Терпеть не могу вашего Шатова; и
зол, и о себе много думает!
Сестра долго пилила и скребла бабушку своим неутомимым языком, а я слушал ее
злой визг и тоскливо недоумевал: как может бабушка
терпеть это? И не любил ее в такие минуты.
Идеал — никогда ни для какой цели не употреблять насилия; заповедь, указывающая степень, ниже которой вполне возможно не спускаться, — не платить
злом за
зло,
терпеть обиды, отдавать рубаху. И это четвертая заповедь.
По учению Христа, добрые — это те, которые смиряются,
терпят, не противятся
злу насилием, прощают обиды, любят врагов;
злые — это те, которые величаются, властвуют, борются и насилуют людей, и потому, по учению Христа, нет сомнения о том, где добрые среди властвующих или покоряющихся и где
злые среди покоряющихся или властвующих.
— Ты одно помни: нет худа без добра, а и добро без худа — чудо! Господь наш русский он добрый бог, всё
терпит. Он видит: наш-то брат не столь
зол, сколько глуп. Эх, сынок! Чтобы человека осудить, надо с год подумать. А мы, согрешив по-человечьи, судим друг друга по-звериному: сразу хап за горло и чтобы душа вон!
Терпи, покорствуй, не противься
злому, на земле не укрепляйся, ибо царствие божие не от мира сего, бог, дескать, не в силе, коя тебя ломит, а в правде, — что же это такое — правда, между тем?
Притом дедушка был самой строгой и скромной жизни, и слухи, еще прежде случайно дошедшие до него, так легко извиняемые другими, о беспутстве майора поселили отвращение к нему в целомудренной душе Степана Михайловича, и хотя он сам был горяч до бешества, но недобрых,
злых и жестоких без гнева людей —
терпеть не мог.
— Пелагея! — возразил громким голосом Медузин. — Не употребляй во
зло терпение мое; именины править с друзьями хочу, хочу и сделаю; возражений бабьих не
терплю.
Суслов (
зло). Терпение, юноша! Я до сего дня молча
терпел ваши выходки!.. Я хочу сказать вам, что, если мы живем не так, как вы хотите, почтенная Марья Львовна, у нас на то есть свои причины! Мы наволновались и наголодались в юности; естественно, что в зрелом возрасте нам хочется много и вкусно есть, пить, хочется отдохнуть… вообще наградить себя с избытком за беспокойную, голодную жизнь юных дней…
Несчастливцев. Вы ошиблись, тут деньги. Злато, злато! Сколько через тебя зла-то! Ну, мы пока ее закроем. (Закрывает коробку.) Был один актер провинциальный, оскорбила его женщина, жена антрепренера, — он смолчал, но не забыл обиды. Всю зиму он
терпел; в последнее воскресенье на масленице у антрепренера был прощальный вечер для артистов. Слушайте, тетушка!
Она не только имела за ними главный общий надзор, но она же наблюдала за тем, чтобы эти оторванные от семьи дети не
терпели много от грубости и невежества других женщин, по натуре хотя и не
злых, но утративших под ударами чужого невежества всю собственную мягкость.
— И у нас тоже не лучше, брат! Что делать, приходится
терпеть… Ух какой
злой ветер бывает!.. Тут, брат, не заснешь… Я все на одной ножке прыгаю, чтобы согреться. А люди смотрят и говорят: «Посмотрите, какой веселенький воробушек!» Ах, только бы дождаться тепла… Да ты уж опять, брат, спишь?
Обед у нас проходит скучнее, чем зимою. Тот же Гнеккер, которого я теперь ненавижу и презираю, обедает у меня почти каждый день. Прежде я
терпел его присутствие молча, теперь же я отпускаю по его адресу колкости, заставляющие краснеть жену и Лизу. Увлекшись
злым чувством, я часто говорю просто глупости и не знаю, зачем говорю их. Так случилось однажды, я долго глядел с презрением на Гнеккера и ни с того ни с сего выпалил...
Марфа Андревна
терпеть не могла, если девушка была с прибылью или просилась замуж, но так называемое «гулянье» считала необходимым
злом, которое преследовала только более для порядка.
Я играл и пел известный кантик:"Уж я мучение
злое терплю для ради того, кого верно люблю".
Пользы ради своей, я молчал и не растолковывал им прямого смысла песни. Зачем? Меня, за мою усладительную музыку, всегда окармливали всякими лакомствами, и всегда чуть только батенька прогневаются на маменьку, им порядочно достанется от них, они и шлют за мною и прикажут пропеть:"Уж я мучение
злое терплю", а сами плачут-плачут, что и меры нет! Вечером же, на сон грядуще, прикажут петь:"Владычица души моей", а сами все шепчут и плачут.
В это время я, не имея ничего,
терпел крайность, а Горб-Маявецкий разживался порядочно. Купил новый дом, и лучше прежнего; жена стала наряднее, и даже коляска завелась; умножилось и детей; Анисиньку отдали в девичье училище (о маменька! Что, если бы вы встали из гроба и узнали, что барышень учат в училищах — как бы вы громко произнесли: тьфу! и, посмотревши, что этакое
зло делается во всех четырех концах вселенной, следовательно, не знавши, куда бы преимущественно плюнуть, вы бы снова померли!).
Потом приказали мне играть на гуслях и петь кантик уж я мучение
злое терплю, а сами все плакали.
Звуки его голоса были то густы, то резки, смотря по влиянию текущей минуты: когда он хотел говорить приятно, то начинал запинаться, и вдруг оканчивал едкой шуткой, чтоб скрыть собственное смущение, — и в свете утверждали, что язык его
зол и опасен… ибо свет не
терпит в кругу своем ничего сильного, потрясающего, ничего, что бы могло обличить характер и волю: — свету нужны французские водевили и русская покорность чуждому мнению.
Иван. Характер у тебя становится невыносим. Ты груба, как прачка, и
зла, как чёрт, которому прижали хвост. Я слишком устал для того, чтобы
терпеть твои выходки, я требую покоя! Я должен беречь свои силы для детей…
Едина ты лишь не обидишь,
Не оскорбляешь никого,
Дурачествы сквозь пальцы видишь,
Лишь
зла не
терпишь одного;
Проступки снисхожденьем правишь,
Как волк овец, людей не давишь,
Ты знаешь прямо цену их.
Царей они подвластны воле, —
Но богу правосудну боле,
Живущему в законах их.
Выражение одних этих стремлений в жизни человека дает уже ему право на общее уважение, несмотря на то,
терпел ли он страдания внешние и выходил ли на борьбу со
злом.
— Мир во
зле лежит, и всяк человек есть ложь, — она молвила. — Что делать, Дунюшка? Не нами началось, милая, не нами и кончится. Надо
терпеть. Такова уж людская судьба! Дело говорил тебе Марко Данилыч, что ты молоденька еще, не уходилась. Молодой-то умок, Дунюшка, что молодая брага — бродит. Погоди, поживешь на свете, притерпишься.
— Не была б я самовольная, жила бы покорливо, почитала бы мужа, как крест на голове, и все по хозяйству справляла б, как следует… А попался б на горе-несчастье непутный какой и заел бы век мой,
зла ему не помыслила б, слова супротивного ему не молвила бы… А не стало бы силы
терпеть, сама б на себя руки я наложила.
Можно и должно сохранять лояльность,
терпеть хотя и немилую государственность, даже высоко ценить ее практические достоинства, видя в ней относительное житейское благо или хотя меньшее
зло, чем обветшавшая и изолгавшаяся власть старого фасона.
Вот важнейшее место, сюда относящееся: «если душа благодаря ускоренному уходу освобождается от тела, то она ни в каком отношении не
терпит ущерба и познала природу
зла с тем, чтобы открылись заключенные в ней силы и обнаружились энергии творчества, которые оставались бы втуне при спокойном пребывании в бестелесном, ибо никогда не могли бы перейти в действие, и от души осталось бы скрытым, что она имеет» (Enn. IV, Lib. VIII, cap. 5).], а в неблагоприятном душа загрязняется и, для того чтобы освободиться от телесных оков, должна подвергнуться очистительному процессу, которым является многократное перевоплощение в различные тела.
Не надивуется Пелагея Филиппьевна сладким речам первой по деревне зубоскальницы,
злой пересмешницы, самой вздорной и задорной бабенки. С той поры как разорились Чубаловы, ни от одной из своих и окольных баб таких насмешек и брани они не слыхивали, таких обид и нападок не испытывали, как от разудалой солдатки Арины Исаишны. А сколько ребятишки
терпели от ее ехидства.
Он не
терпит ничего угрюмого и
злого, озаряет это
злое своим мягким светом и находит средство к исцелению и примирению.
Нужно отдать все свое имущество, отказаться от всех культурных навыков, опроститься, жить трудовою жизнью, не противиться
злу насилием, смиряться,
терпеть, и не словами, а собственной жизнью своей проповедывать людям добро и любовь.
— Нет, я не хочу с ними знакомиться. Они
злые, гадкие дети! Они живут на нашем хуторе я их
терпеть не могу за это!
Меня учили противостоять
злому и внушали, что унизительно и постыдно покоряться
злому и
терпеть от него, а похвально противиться ему.
По твоим правилам можно идти, не опускаясь ниже черты отмеренной, и быть весьма
злым и недобрым, и ты за сие не накажешь, ибо закон твой законную жестокость
терпит и обстаивает, а мой судья — совесть и за незримое, и за оправдимое тобою карает.
Эта четвертая заповедь была первая заповедь, которую я понял и которая открыла мне смысл всех остальных. Четвертая простая, ясная, исполнимая заповедь говорит: никогда силой не противься
злому, насилием не отвечай на насилие: бьют тебя —
терпи, отнимают — отдай, заставляют работать — работай, хотят взять у тебя то, что ты считаешь своим — отдавай.
А я вам говорю: не противься
злу, а
терпи его.
Лаилиэ страдает не столько от голода и раны, сколько от стыда и бессильной злобы. Он чувствует себя бессильным отплатить врагу за все
зло, которое он
терпит. Одно, что он может, это то, чтобы не доставить своим врагам радости видеть его страдания, и он твердо решил мужественно, без ропота, переносить все то, что с ним будет.
Князья земным поклоном встречают своего царя Лаилиэ, потом встают и по его приказу садятся перед ним, и старший из князей начинает говорить о том, что нельзя долее
терпеть всех оскорблений
злого царя Асархадона и надо идти войной против него. Но Лаилиэ не соглашается с ним, а велит послать послов к Асархадону, чтобы усовестить его, и отпускает князей. После этого он назначает почтенных людей послами и внушает им подробно то, что они должны передать царю Асархадону.
Вам сказано: зуб за зуб, а я говорю: не противься
злу или
злому, и, что бы с тобой ни делали
злые,
терпи, отдавай, но не противься
злу или
злым.
— Не говори,
терпеть не могу, — вскрикнула Наташа. И холодный,
злой блеск засветился в ее глазах. — Ты видел ее, — прибавила она помолчав.